НОВАЯ ПРЕМЬЕРА ИТАЛЬЯНСКОГО СЕЗОНА
По сюжету пьеса блестящего драматурга начала 20 века перекликается с озорными перипетиями "Мандрагоры" Н. Макиавелли, уже знакомой орловской публике.
Добропорядочная сеньора Перелла (С. Нарышкина) попадает в пикантную ситуацию. Она беременна. И, увы, муж к этому не причастен. Долгие годы несчастная женщина была лишена супружеской ласки. Как было не пожалеть бедняжку чуткому профессору Паолино (И. Нарышкин). Да к тому же капитан Перелла (В. Лагоша) - настоящий зверь! В Неаполе у него есть другая семья с кучей незаконных детей и крикливо сожительнице простолюдинкой. Но как скрыть позор невинной сеньоры? Как задержать капитана, не имеющего привычки ночевать дома, до утра в супружеской спальне, дабы у неотесанного мужлана не было сомнений, кто отец будущего ребенка? Выручает врач, приятель Паолино. Эскулап, как заправская знахарка, составляет "приворотное зелье" и подмешивает в пирожное, купленное по случаю семейного торжества. Результат превосходит все ожидания! Добродетель спасена!
В действующих лицах с первых минут спектакля угадываются старинные площадные маски. Учитель, изрекающий латинские сентенции, врач-шарлатан, муж-рогоносец, изменница жена, ворчливые служанки, ученики-остолопы - все это типичные персонажи средневековых фарсов, ярмарочных балаганов, уличных подмостков комедии дель арте. Есть здесь и совсем древний персонаж, пришедший в европейскую комедию из античности - "парасит" аптекарь Тото (В. Крашенинников), подбирающий крохи с хозяйского стола, готовый часами разглагольствовать ради чашечки кофе.
Поразительно: времена другие, а маски все те же. Казалось бы, со сцены должны звучать и те же темы средневековой драматургии. Но Пиранделло так расставляет акценты, что спектакль непременно рождает самые разнообразные трактовки. По ходу действия у зрителей возникает все больше и больше вопросов, ответы на которые вряд ли отыщешь только в спектакле.
К примеру, что есть человек?
В начале комедии Паолино с горьким раздражением соединяет понятия "человек" и "комедиант". Объединяет их ложь. Для актера это профессия. Для обычного человека - необходимость, навязанная обществом, которое требует , скажем, того, чтобы люди желали здравствовать тому, кого охотнее всего послали бы к чертовой бабушке.
- Я зверь, - восклицает в финале профессор.
На что истинный обладатель звериной маски отвечает: "А надо быть человеком".
Думается, в каждом из нас есть и зверь, и добродетель, причем отнюдь не та сомнительная синьоры Переллы, и, что греха таить, ложь комедианта. Но вернемся к спектаклю. Несомненно, новая премьера - одна из красивейших постановок театра. Сценография поражает. Работа художника В. Ковальчука заставляет поверить, что это вовсе не сцена "Свободного пространства", а сама Италия с ее богатой архитектурой, дивными горными хребтами и побережьем. Воистину итальянской можно назвать игру актеров. Страстный, живой, темпераментный Нарышкин в роли профессора даже внешне походит на сицилийца.
- Итальянец и есть, - чаще всего слышалось в фойе, после спектакля. Не меньше обсуждали выбивающийся из общей тональности спектакля финал. Отдельно танец с метлами под немецкий марш смотрится, может быть, весьма оригинально, но в контексте этой постановки он многим показался не совсем понятным.
В общем же премьера очень тепло была принята публикой. На орловской сцене появился очередной интересный итальянский спектакль.
Ольга Чанова "Орловская Правда" 10 марта 2006
